Жан Бодрийяр: Совершенное преступление. Мир без женщин

Жан Бодрийяр: Совершенное преступление. Мир без женщин

Жан Бодрийяр по-своему интерпретирует запрещенный научно-фантастический роман о мировом заговоре с целью уничтожения всех женщин, который в определенной степени напоминает «Гибель Титана» — пророческий роман о гибели «Титаника». Лишь за упоминание этого произведения философ неоднократно подвергался упрекам, а эту главу, также, как и главу «Не жалей Сараево!», даже требовали изъять из американского издания книги «Совершенное преступление».

Первое издание на русском этой самой переводимой работы философа, прямого продолжения «Симулякров и симуляции», планируется в этом году. Платформа Syg.ma опубликовала главу из «Совершенного преступления» (Le Crime Parfait, 1995) Жана Бодрийяра.

Обратная сторона Преступления

С нашествием Виртуальности мы вступаем не только в эру ликвидации Реального и Референциального, но также в эру истребления Другого.

Это эквивалент этнической чистки, которая охватывает не отдельные народы, а безжалостно преследует все формы инаковости [altérité] [1].

Инаковость смерти — предотвращением ее с помощью агрессивной терапии [2].

Инаковость лица и тела — вытравливанием с помощью пластической хирургии.

Инаковость мира — стиранием с помощью Виртуальной Реальности.

Инаковость каждого из нас — которая однажды будет упразднена с помощью клонирования отдельных клеток.

И совершенно ясно, что инаковость другого растворяется в процессе непрерывной коммуникации.

Если информация является местом совершенного преступления против реальности, коммуникация является местом совершенного преступления против инаковости.

Коммуникация кладет конец другому.

Переговоры кладут конец врагу.

Комменсализм [3] кладет конец хищничеству.

Абсолютная позитивность кладет конец негативности.

Бессмертие клонов кладет конец смерти.

Идентичность и дифференциация кладут конец инаковости.

Половая индифферентность [4] кладет конец соблазну.

Гиперреальность, Виртуальная Реальность кладет конец иллюзии.

Транспарентность кладет конец тайне.

Конец судьбы.

Совершенное преступление.

hudozhnitsa Rossina Boso Fallopite 2
Художница Россина Босьо, вдохновившись этим текстом, написала серию картин «Fallopite».

Мир без женщин

«Мир без женщин» (Il Mondo senza Donne, 1935), роман Виргилио Мартини [5], описывает губительные последствия некой загадочной болезни (названной в итоге фаллопитом [fallopite]), которая уничтожает всех женщин детородного возраста — от периода полового созревания до менопаузы. Симптомы этой болезни, описанные за пятьдесят лет до его появления, поразительно напоминают симптомы СПИДа. По невероятному совпадению эта болезнь появляется на Гаити, а затем распространяется по всему миру. А по еще одному парадоксальному совпадению причиной этой болезни, перед которой наука оказывается бессильной (также, как и перед СПИДом), в итоге оказывается заговор гомосексуалистов [6] с целью истребить весь женский род [7]! Эпидемия стремительно распространяется, все девочки-подростки и молодые женщины исчезают, а человеческому роду начинает угрожать вымирание. Остальное, полное драматических поворотов действие романа напоминает скорее саспенс. Но главная идея, идея истребления женственности [féminité] — жуткая аллегория уничтожения всякой инаковости, где женский род — метафора, а возможно, больше, чем метафора [8].

Вирус, жертвами которого мы все являемся, и вовсе не аллегорически, — это вирус, уничтожающий инаковость.

И с еще большей уверенностью, чем в случае со СПИДом, можно предсказать, что никакая наука не сможет спасти нас от этой вирусной патологии, которая, преодолевая [force] антитела и иммунные стратегии направлена на прямое уничтожение другого. И если этот вирус в данный момент не затрагивает биологическую репродукцию рода людского, он затрагивает еще более фундаментальную функцию — символическую репродукцию другого в пользу клонируемого, бесполого размножения индивида без роду и племени. Потому что быть лишенным другого, это означает быть лишенным пола, а быть лишенным пола, это означает быть лишенным символической принадлежности к любому роду вообще.

hudozhnitsa Rossina Boso Fallopite 1
Художница Россина Босьо, «Fallopite».

Сразу же после выхода в Италии в 1953 году (почти двадцать лет роман оставался неопубликованным из–за отказа издателей [9]) он был запрещен и изъят из продажи в связи с обвинением в обсценности, хотя по сути нет ничего менее порнографического чем мир без женщин. Но это было всего лишь уловкой [alibi], чтобы утаить более пугающую [panique] идею, которая скрывается за уничтожением женственности — идею о гораздо более чудовищном уничтожении — идею о мире, который полностью отдан во власть [livré] Того Же Самого.

Это буквально конец отчуждения. На другой стороне никого больше нет. Когда-то в этом виделась идеальная цель субъекта — полное обретение [appropriation] себя и распоряжение собой.

Сегодня мы замечаем, что отчуждение защищало нас от чего-то более худшего — от окончательной потери другого, от экспроприации другого тем же самым.

В немецком языке есть два, казалось бы, синонимических термина, однако их различие весьма значительно. VERFREMDUNG означает становление-другим, чуждым самому себе, то есть отчуждение в буквальном смысле; тогда как ENTFREMDUNG означает лишение [dépossession] другого, то есть потерю всякой инаковости. Так вот, намного серьезней быть лишенным другого, чем себя. Утрата другого хуже, чем отчуждение, это смертельное повреждение [altération], вызванное отменой самой диалектической оппозиции. Неустранимая дестабилизация, дестабилизация субъекта без объекта, того же самого без другого — это полный стазис [другого] [10] и метастазирование того же самого. Печальная судьба как для индивида, так и для наших самопрограммирующихся и автореферентных систем: больше нет противника, нет враждебной окружающей среды — окружения вообще нет, нет внешнего [extériorité]. Это все равно, что отделить биологический вид от его естественных хищников [prédateurs]. Лишенный этой напасти, он может лишь уничтожить сам себя («саморасхищением», «хищнической эксплуатацией» [déprédation], так сказать [11]). Поскольку смерть — самый главный естественный хищник, вид, который мы стремимся любой ценой обессмертить, вырвать из лап смерти — а именно это мы делаем при помощи всех наших технологий замещения [substitution] живого [искусственным] — обречен на исчезновение. Лучшая стратегия чтобы избавиться от кого-то, — это устранить все, что ему угрожает, потому что таким образом со временем он утрачивает и все свои средства защиты; именно эту стратегию сейчас мы и применяем по отношению к самим себе. Устраняя другого во всех его проявлениях (болезнь, смерть, негативность, насилие, странность), не говоря уже о расовых и языковых различиях, устраняя все сингулярности [12] во имя распространения полной позитивности, мы занимаемся устранением самих себя.

Мы боролись с негативностью и смертью, искореняя зло во всех его проявлениях. Но пресекая действие негативности мы спустили с цепи [déchaîné] позитивность, и теперь она стала смертоносной.

Запустив цепную реакцию позитивности, мы запустили в то же время и ее побочный [effet pervers], но совершенно взаимосвязанный [cohérent] эффект — интенсивную вирусную патологию. Потому что вирус вовсе не проявление негативности, напротив, он возникает из избытка позитивности [ultra-positivité] и является ее смертоносным воплощением. Это мы упустили из виду, так же как метаморфозы зла, которые, словно тень, неотступно следуют за развитием [progrès] разума.

Эта парадигма субъекта без объекта, субъекта без другого отмечается во всем, что потеряло свою тень и стало транспарентным [13] для себя самого, вплоть до девитализованных [14], лишенных сущности субстанций: в сахаре без калорий, в соли без натрия, в жизни без вкуса [sel], в следствии без причины, в войне без врага, в страсти без объекта, во времени без воспоминаний [mémoire], в господине без раба или в рабе без господина; — во что мы все превратились.

Что произойдет с господином без раба? В итоге он начнет терроризировать сам себя. А с рабом без господина? В итоге он начнет эксплуатировать сам себя. Теперь обоих объединяет современная форма добровольного рабства [15]: оба порабощены информационными и вычислительными системами — общей эффективностью [управления], общей производительностью. Мы стали, по крайней мере виртуально [16], властелинами этого мира, но объект этой власти, конечная цель [финальность] этого господства — исчезли.

Примечания

[1] Инаковость (другость, непривычность, разность, отличие) — противоположный или противопоставленный элемент в двоичном противоречии: «Я"/другой (эго/другой), Восток/Запад, мужское/женское. Понятие играет важную роль у Фрейда и Лакана и по-разному используется у других авторов. Для Бодрийяра инаковость — это драгоценный и трансцендентный элемент, и его потеря серьезно ослабит мировую культуру растущей идентичности и "высокомерного островного культурного нарциссизма».

[2] Агрессивная терапия — стремлением любыми средствами продлить жизнь безнадежно больного, противоположность эвтаназии.

[3] Комменсализм (сотрапезничество) — в биологии способ совместного существования (симбиоза) двух разных видов живых организмов. В переносном смысле — комфортное совместное сосуществование без конфликтов и антагонизма. Противоположность хищничеству в прямом и переносном смысле.

[4] Половая индифферентность — игра слов: фригидность и сексуальное безразличие, а также неразличение полов.

[5] Мартини, Виргилио (1903-1986) — итальянский писатель-фантаст, большую часть жизни проживший в эмиграции, в том числе из–за своих остросоциальных сатирических произведений.

[6] Данная теория заговора была весьма популярна, а изначально СПИД назывался «Иммунодефицит, передаваемый гомосексуалистами» или «Гомосексуальный рак».

[7] Бодрийяр немного не договаривает: конечная цель заговора — сделать весь мир гомосексуальным.

[8] В следующей главе, продолжающей тему, Бодрийяр приходит к парадоксальному выводу, что «Мир без женщин» — вовсе не аллегория и женственности на самом деле не существует. Есть лишь наше представление о ней, причем крайне неверное.

[9] Есть версия, что роман был опубликован еще в 1936 году в Эквадоре под псевдонимом и на испанском языке. После запрета в Италии переведен на английский, но также запрещен. Позднее со значительными цензурными купюрами роман все же был издан в Англии и Франции, в самой Италии — уже после смерти автора.

[10] Стазис — состояние полной остановки любых физиологических процессов в организмах живых существ. Игра слов: стаз — остановка, метастаз — перемещение, распространение.

[11] Игра слов: prédation — хищничество как поедание других, déprédation — хищничество как поедание себя.

[12] Сингулярность (единственный, особенный) — в философии единичность существа, события, явления.

[13] Tранспарентность (прозрачность, проницаемость) — отсутствие секретности, ясность, основанная на доступности информации; информационная прозрачность.

[14] В западной диетологии существует разделение на девитализованные (слишком рафинированные), добавленные (усилители вкуса, ароматизаторы) и вредные для здоровья вещества.

[15] Отсылка к известной работе Ла Боэси «Рассуждение о добровольном рабстве».

[16] Виртуальное — наиболее распространенное значение: то, что не существует в действительности, но появляется благодаря программному обеспечению. Стоит отметить, что в европейских языках это слово многозначно, и обозначает так же «возможное», «потенциальное», «скрытое», «мнимое», что Бодрийяр и обыгрывает.

Смотрите также:

Телеграм