Современное «независимое» направление Ballpoint Pen Art (искусство рисования шариковой ручкой) по-настоящему взорвало интернет и с тех самых пор оно процветает и развивается, претендуя на место достойного соперника в ряду других молодых разновидностей изобразительного искусства. Андрей Полетаев – один из первопроходцев и провидцев этого направления. Его любовь к уличной жизни и её изображению быстро стала законодателем мод в области рисованных городских пейзажей. Непревзойденное техническое совершенство и внимание к деталям однозначно выделяют его из общей массы художников популярного направления.

Полотна Феликса Варламишвили мгновенно врезаются в память, а их сюжеты, перетекая с одной картины на другую, создают мир «законсервированных» воспоминаний, в котором нет разницы куда идти – кругом благодатный труд, пышные всходы урожая и полные сети рыбы. Видимо такова грузинская живопись, квинтэссенцией или, точнее, наиболее знаковой фигурой которой является Пиросмани; она тяготеет к визуальной простоте (которая часто – нарочитая кажимость), к почвенничеству, к радостям жизни (даже тяжёлый труд не кажется таким тяжёлым при взгляде на многие полотна).

Родни Мэттьюз родился в 1945 году в Англии. Ещё в детстве, получив первые уроки рисования от отца, маленький Родни пытался повторить по возвращении из кинотеатра сцены из знаменитого диснеевского мультфильма «Алиса в стране чудес», много лет спустя, добившись признания он сможет наконец осуществить свою мечту и проиллюстрировать блестящую книгу Льюиса Кэрролла. Пока же мальчик увлекался всем подряд: моделированием, фотографией, архитектурой и многим другим, ещё не зная, что свой выбор он уже сделал.

Становление Джуди Дейтер, как фотографа, пришлось на конец 1960-х годов – самый расцвет феминистического движения в США. Её по праву нужно считать, если не продолжательницей, то наследницей таких знаменитых женщин-фотографов, как Диана Арбус, Имоджен Каннингем, Джулия Маргарет Кэмерон и других классиков. Совершенно неслучайно, что множество её фотографий можно назвать феминистическими, хотя Дейтер скорее добивалась другого эффекта – она исследовала природу женственности, позволяя женскому телу и визуальным образам говорить самим за себя, переводя вопрос из политической и нравственной сфер в эстетические и философские категории.

Часто, документируя советскую эпоху и первые годы независимости бывших союзных республик, фотографы не могут удержаться от передёргиваний. Одни рисуют идиллическую картинку, которая не то чтобы лжива – просто объектив фотокамеры смотрит туда, где всё и вправду хорошо. Другие, пытаясь опровергнуть очевидную однобокость подобного взгляда, создают однобокость иного рода, старательно выискивая изъяны и язвы, которыми, положа руку на сердце, полна любая эпоха. Обе эти точки взгляда, выражая часть правды, каждая в своей пропорции, остаются, тем не менее, неполными. Фотографии Валерия Щеколдина если не являются неким взвешенным идеальным взглядом на непростые времена нашей истории, то пытаются представить зрителю третью точку зрения.

Своё первое мощное переживание, подтолкнувшее фотографа к жанру портрета и его переосмыслению, Уолтер Шелс описывает так: «Отправившись в больницу, чтобы снять репортаж для журнала «Eltern», я впервые увидел лицо новорожденного ребёнка. Но это было не безликое существо; у него было немолодое умудрённое лицо, уже наделённое опытом». Эта встреча предопределила два магистральных направления в творчестве мастера – внимательное отношение к лицам и к людям, переживающим некие экстремальные ситуации.

Райнер Ридлер – австрийский фотограф, круг интересов которого невероятно широк: он не придерживается строго ограниченных тем, ведь его интересует в первую очередь человек во всех возможных проявлениях. Лень, сексуальность, досуг, работа – по мнению Ридлера определяют человека, выделяют его на фоне монолитного социума. При этом выбранные фотографом темы раскрывают людей максимально гротескно, как бы возводя любые их устремления в абсолют.

Анри Картье-Брессон характеризовал Марка Рибу, как «прирождённого геометра, у которого глаз, как компас» – нужны ли после этого дополнительные рекомендации? Впрочем, снимки мастера говорят за себя лучше иных славословий – многие из них стали иллюстрациями в учебниках по фотожурналистике. Шестьдесят лет через объектив камеры французского фотографа весь мир следил за самыми важными, порой недоступными для широкой общественности событиями.

Эдуард Буба (реже употребляют Бубат) родился в Париже в 1923 году. С началом немецкой оккупации Эдуард, как и многие его соотечественники, был отправлен в Германию на принудительные работы. Может быть, именно несправедливость и жестокость, которым стал свидетелем молодой Буба, определили его творческий вектор, а именно – нежелание преумножать страдания, запечатлевая их на плёнку. Трудившийся в типографии, прежде чем стать фотографом, Эдуард сделал свой первый снимок лишь после окончания Второй Мировой войны – в 1946 году и уже год спустя стал лауреатом премии от компании «Kodak», что способствовало его быстрому профессиональному росту, открыв перед молодым фотографом новые творческие горизонты.

Анри Картье-Брессон из тех, чьё имя вспоминают первым делом, говоря о людях, заставивших мир воспринимать документальную фотографию как жанр искусства. Его считают своим учителем несколько поколений фотографов, по сей день работы мастера не потеряли актуальности, оставаясь неким эталоном качества. «Решающий момент» – статья, в которой Картье-Брессон блестяще сформулировал свои принципы и объяснил своё видение фотографии, которая, даже будучи написанной человеком из «эпохи плёнки» остаётся актуальной и в наш цифровой век.