На пике карьеры Мартин Мункачи был одним из самых известных и высокооплачиваемых фотографов в мире. Начав репортажником, он привнёс и в модную съёмку динамизм футбольного матча, сочетал журналистскую точность с высоким эстетическим стандартом и определял себя скорее мастером на все руки, чем спортивным или модным фотографом. Художник Анри Картье-Брессон решил стать фотографом, когда увидел снимок Мункачи «Три мальчика на озере Танганьика». Многократно отец фоторепортажа рассказывал историю о том, как спонтанность, жизнерадостность и чудесность этого кадра вдохновили его купить фотоаппарат, а копия изображения висела над столом Картье-Брессона до конца его жизни.
Мартин Мункачи (Martin Munkacsi) родился в 1896 году в Венгрии и начал журналистскую карьеру в Будапеште в 1921 году. Потребность в иллюстрации для заметки о похоронах подтолкнула его взять в руки фотоаппарат, а случайно заснятая уличная драка практически дала начало репортажной карьере Мункачи. Для своих спортивных статей в местной газете он начал снимать футбольные матчи и другие физкультурные мероприятия. В 1928 году переехал в Берлин и работал в нескольких изданиях, освещающих события в Германии и крупных городах по всему миру.
По заданиям газеты Berliner Illustrirte Zeitung Мункачи побывал в Турции, Лондоне, Нью-Йорке, Сицилии и Египте. В 1930 году он привёз из Центральной Африки сенсационную фотографию под названием «Три мальчика, бегущих в прибой» (другое название «Три мальчика на озере Танганьика»). Вид сзади чернокожих детей, оказавшихся между песком и брызгами, произвёл глубочайшее впечатление на Анри Картье-Брессона. «Эта фотография была искрой, которая зажгла мой энтузиазм», – не раз признавался французский мастер решающего момента.
Он также освещал «День Потсдама» в 1933 году, однако совсем скоро с болью осознал, куда движется Германия. Мункачи, еврею по происхождению, посчастливилось уехать в Штаты. В Нью-Йорке он сделал множество известных снимков для мира моды, в том числе первую ню фотографию, опубликованную в Harper’s Bazaar.
Модная фотография в то время полагалась в основном на постановочность. Но для Мункачи движение на съёмочной площадке модной сессии было естественным развитием новостной и спортивной фотографии. Снимки Люсиль Брокау, бегущей по пляжу Лонг-Айленда в 1933 году, казались революционными. Многие редакторы тогда заговорили об истинном начале жанра. Ещё он работал в журналах Life и Ladies’ Home.
Голливудских звёзд фотографировал в типичном для себя стиле. Часто знаменитости прыгали, танцевали, двигались; кадры выделялись неформальностью, индивидуальностью и энергией. Работы Мункачи способствовали созданию образа современной западной женщины как успешной, независимой, динамичной городской жительницы.
Что отличало Мункачи от коллег-современников, так это его способность фиксировать действия так, как в то время не делал никто. Он уловил скорость и движение своей эпохи. «Увидеть в тысячную долю секунды то, к чему равнодушные люди приближаются, не замечая – вот принцип фоторепортажа. И в следующую тысячную долю секунды запечатлеть увиденное – это практическая сторона репортажа», – говорил Мункачи.
Несмотря на вклад в фотографию Мартин Мункачи умер почти в безвестности и бедности. «Головной убор Halston» – последняя его работа, опубликованная в Harper’s Bazaar в 1962-ом. В следующем году во время футбольного матча его настиг сердечный приступ.
Поколения знаменитых фотографов вдохновлялись творчеством Мункачи и перенимали его стиль. Когда он умер, Ричард Аведон заявил: «Сегодня мир того, что называется модой, населён последователями Мункачи. От него я получил свой первый урок фотографии, а после ещё много других уроков, все они усвоены у Мункачи, хотя я никогда с ним не встречался. Он привнёс вкус к счастью, честности и любви к женщинам в то, что до него было безрадостным и лживым искусством».
