Автор легендарного снимка «Не моё собачье дело» – классик уличной фотографии Владимир Богданов снимал собак так часто, что со временем из разрозненных фотографий сложилась пронзительная серия. Фотопроект, в котором автор показывает как, живя бок о бок, человек и его четвероногий питомец перенимают черты друг друга и становятся одним целым.
«Кто-нибудь помнит свой первый кадр? Мне кажется, можно назвать первым кадром – настоящий кадр. У меня это – «Не моё собачье дело». Фотография, с которой пришла известность. Со страниц «Советского фото» эта фотография не сходила много лет. Я тогда снимал в Ленинграде и как-то раз к нам приехал в редакцию репортёр из Москвы. Мы провинциалы в лепёшку готовы были разбиться, чтобы угодить столичному гостю. Проходили соревнования по прыжкам на лыжах в Кавголово. Шёл снег, было холодно. Мы все продрогли и московский гость запросился спуститься вниз от трамплинов, выпить кофе, согреться. И вдруг я вижу собачку. Люди смотрят соревнование, а она отвернулась и занята своим делом. Начал снимать, а московский гость за руку тянет. Нажал два раза. Один кадр получился довольно-таки симпатичный. Так появилась эта фотография.
Когда в 1966 году проходил международный конкурс «ИнтерФото» у меня была фотография «Балтийский рыбак» и я говорю коллеге Виктору Якобсону, что хочу её подать. А он отмахнулся: да брось, знаешь, сколько там будет твоих рыбаков. Пошли «Не моё собачье дело». Так что это заслуга Якобсона, что она появилась, мне бы и в голову не пришло подать это фото на конкурс подобного уровня. Казалось, такая ерунда, но, правда, название хорошее».
Владимир Богданов рассказывает об этом знаковом в своей жизни событии авторам документального фильма «Сны Владимира Богданова» Данилу Кузнецову и Сергею Гаврилову. После перенесённого инсульта ему сложно говорить. С женой Людмилой они живут в своём доме, в отдалённой новгородской деревне. Несмотря на слабое здоровье, Богданов, даже отправляясь на рыбалку, не снимает с шеи лямку своего любимого «фуджика», как он его называет. Рассказывает о том, как пришёл в фотографию, как снимал, о своей невероятной везучести, делится забавными историями, которые происходили, снами, которые преследуют сейчас. Кадры бесценные, поскольку Богданов редко давал большие развёрнутые интервью.
«У него поразительно получалось быть вроде на виду и в то же время оставаться в стороне», - заметил на одной из выставок фотограф Владимир Лагранж. – В самом обыкновенном событии он старался увидеть что-то такое, что трогало бы душу. Его большая серия связанная с собаками как раз об этом. Взаимоотношения хозяина и собаки – это всегда очень проникновенно».
«Собачья» серия Богданова своим драматизмом ничуть не уступает самыми известным, как их называют, «иконическим» портретам собак – чёрному псу фотографа Йозефа Куделки и бродячей собаке Дайдо Мориямы.
Морияма скажет о своей знаменитой фотографии: «Я брожу повсюду, глазею и гавкаю. Что-то в этом снимке есть от того, как я выгляжу, когда брожу с камерой. Становясь фотографом, я чувствовал, что превращаюсь в бродячего пса».
Перебирая в кадре рыбацкие снасти, Богданов говорит, чтобы сделать хороший снимок, нужно не жалеть ног. Но всё же элемент случайности, везения играет ключевую роль. Признаёт, что был очень удачливым фотографом. Часто кадры сами словно «прыгали» в объектив.
Говорит, что всегда снимал только то, что действительно хотелось. А хотелось снимать простую обычную жизнь. Случалось, что вслед за Богдановым редакция отправляла ещё одного фотокора, поскольку тот мог вернуться с задания развести руками и сказать, что там нечего было фотографировать. Всегда был по-детски искренен. Не обижался, когда коллеги шутили: «Да какой ты к чёрту профессионал? Любитель и есть. А вообще-то ты «лавочник». «Лавочник» - не в смысле барыга какой-то, а человек, снимающий жизнь на городских лавочках».
Богданов одним из первых в СССР начал снимать уличную фотографию, первым прикипел всем сердцем к этому жанру, признал его для себя как определяющий.
Свои ранние кадры он снял в Ленинградском фотоклубе, куда пришёл в 18 лет. Именно популярное в 60-е фотоклубное движение привило ему свободу творческого выражения. Даже редакционные задания Богданов выполнял легко, по наитию, будто снимал для личного архива. Он фотографировал для «Смены», «Комсомолки», «Ленинградской правды», почти четверть века работал фотокором в «Литературной газете».
Перед его объективом побывали самые знаковые люди той эпохи: Фаина Раневская, Арсений Тарковский, Владимир Высоцкий, Евгений Евтушенко, Мстислав Ростропович, Булат Окуджава, даже Анри Картье-Брессон разрешил Богданову сделать свой портрет, хотя очень не любил фотографироваться.
«Когда снимал Лилю Брик, она спросила: как вас зовут, молодой человек? Я решил скаламбурить, сказал, что Владимир Владимирович. Как жаль, - ответила она. – Теперь я иначе вас называть не смогу. Маяковского-то я звала Володенька».
Брик не хотела фотографироваться, но Богданову всё же удалось сделать её портрет. На его фотографиях никто не позирует. В кадрах нет нарочитой серьезности, они все жизненные, простые, душевные и кажутся снятыми между делом. Богданов умел терпеливо выждать момент, когда человек максимально расслаблен и только тогда нажать на затвор.
Коллеги фотографы говорят, у него был поразительный талант держать в поле зрения всё окружающее пространство и выхватывать неожиданные, примечательные детали, превращая их в художественные образы. Это всегда была целая история, которую хотелось додумывать. На его уличной фотографии одинокий старик с тростью бережно несёт букет цветов, молодая пара, подхватив коляску с малышом, перебегает через Невский проспект, в темных водах канала плывёт трогательный бумажный кораблик, девушка, словно танцуя, поправляет каблучок, верный пёс выглядывает из рюкзака хозяйки.
Работая играючи, он удивлялся, когда слышал о себе – основоположник, классик.
«Мне казалось, что так просто шутят, издеваются. Но, когда на одной из своих выставок увидел всю московскую фотографическую тусовку, понял, что-то у меня всё-таки получилось».
В своём деревенском доме Богданов восстанавливался после болезни и снимал до глубокой старости. Делал замечательные кадры старого «запорожца», который подмигивает одной фарой из-за ржавой двери гаража, кадры реки, природы. Фотографии получались такими же проникновенными, он словно показывал, что не обязательно куда-то ходить, искать то самое место, нужно просто смотреть.
Рядом с домом из маленького саженца фотограф вырастил пышный красивый дуб.
«Выкопал его вот таким деревцем, когда ещё был молодым и красивым. Привык видеть себя таким, а вот к этому состоянию никак привыкнуть не могу. Ладно, живы будем – не помрём. Этот дуб мне дорог – он память обо мне. Через три года мне будет восемьдесят (фильм снимали в 2015 году), если всё хорошо сложится – здесь останется частичка меня».
Владимира Богданова не стало на 82-м году жизни, он ушёл 11 октября 2019 года. Незадолго написал на своей страничке в Фейсбук: «Спасибо за ваше внимание. Вижу – не спите, лайки ставите. Спасибо! Служу фотографии!»
Сто фотографий Владимира Богданова находятся сегодня в собрании Мультимедиа Арт Музея города Москвы. Регулярно проходят его персональные выставки, самые знаковые работы мастера можно увидеть на его сайте.
