Что за загадки и символы писатель оставил в своих текстах для будущих поколений? Почему Дж. Д. Сэлинджер обращается к дзен-буддизму в своих произведениях? Какие новые выходы это учение открывает для человека и общества в кризисный период? Углубляемся в творчество Сэлинджера, чтобы разобраться в этих вопросах.
Дж. Д. Сэлинджер — один из самых загадочных писателей XX века. Искусный мастер американской новеллистики, он оказал большое влияние на формирование мировоззрения не только студенчества 50-60-х гг., но и последующих поколений. Кто не узнает себя в Холдене Колфилде, читая «Над пропастью во ржи», или же свою семью в героях «Зуи»? Однако, несмотря на свою известность, Сэлинджер отрекся от славы и с 1965 года не опубликовал ни одного рассказа. Хотя он и продолжал писать, но прекратил появляться на людях. Что же заставило его удалиться от мира и посвятить себя творчеству, о котором никто не узнает? Возможно, ключ к пониманию загадочного исчезновения Сэлинджера кроется в его произведениях? Попробуем разобраться.
В повести «Над пропастью во ржи» Сэлинджер всего лишь обозначил назревающую проблему существования человека в современном обществе, основные ценности которого могут оказаться враждебными в отношении личности. Лицемерие, слава и богатство не дают надежных оснований для спасения отдельного человека, каждый встает перед выбором: предательство или бунт. Х. Колфилд бунтует против мира взрослых с целью спасти свою идентичность, свое Я. Однако бунт – это первый шаг, он помогает выявить, но не решить проблему.
Американское общество, идеологией которого стал прагматизм, утратило духовные основания, и это остро почувствовали, в первую очередь, деятели культуры. Мыслители Запада откликнулись на этот кризис, обратившись к различным религиозным традициям, в частности, к дзен-буддизму. Японский вариант буддизма повлиял на многих художников, писателей и философов того времени, к примеру, Эрих Фромм увидел в буддизме основания для психоанализа и в 1960 году написал «Дзен-буддизм и психоанализ», а Дж. Д. Сэлинджер спустя несколько лет издал сборник «9 рассказов», в котором отразил идеи этой религии, пришедшей на американскую почву. Как пишет исследователь И. Л. Галинская, сам сборник изобилует «множеством «темных мест», загадочных эпизодов, символов, намеков и знаков, не поддающихся на первый взгляд логической интерпретации. Порой — это отдельные слова, фразы, иногда — целые эпизоды и даже сюжетные ходы». Наверное, ни один читатель не останется равнодушным к этим знакам и символам. Мы предлагаем свою интерпретацию творчества автора.
Что же такое Дзен-буддизм? Чем он оказался интересен для автора знаменитой повести «Над пропастью во ржи»? Какие новые выходы он открывает для человека и общества в кризисный период?
Дзен-буддизм и путь к просветлению
Дзен – это не просто религия, но мировоззренческое основание для развития творческого отношения к действительности. Основание этого учения находится за пределами вербальных форм: дзен — это передача знаний вне священных текстов путем общения учителя и ученика, цель которого просветление.
Теоретик и популяризатор дзен-буддизма в США Д. Судзуки говорит о том, что практика дзен направлена на достижение особого состояния просветления — сатори.
«Сатори раскрывает значение того, что обычно скрыто в наших обычных повседневных занятиях – еда, питье, разного рода дела».
По мнению Судзуки, передать смысл, раскрыть значение означает не строго определить, а обозначить их в своей «isness» (есть-ности), или жизненности, раскрыть смысл вещи не извне, а из себя. Смысл сатори в духовном освобождении, в очищении от понятий, ярлыков, структуры словесных построений, мешающих непосредственному постижению мира.
Японский иероглиф «сатори» состоит из двух других, обозначающих «разум» и «я». Для образования сатори необходимо их соединение, при котором человек становится мудрецом.
Творческая свобода в дзен
«Мир художника – это мир свободного творчества, который может возникнуть только в прямой интуиции из есть-ности всех вещей, не замутненной чувствами и интеллектом».
Художник создает все из ничего, для творчества ему достаточно только своего Я, ведь созерцание уже есть творческий акт, со-творение. Главный смысл дзен в том, чтобы превратить жизнь в искусство, сделать ее осознанной и разумной.
Сэлинджер о сатори
В рассказе Сэлинджера «Голубой период де Домье-Смита» главный герой, молодой художник, уезжает из неуютного Нью-Йорка в Монреаль подработать преподавателем курсов для начинающих художников. В Монреале он живет в одной квартире с начальством – счастливой парой японцев. Поскольку эти курсы заочные, общение с учащимися происходит по переписке, поэтому директор школы и его жена – единственные люди,с которыми он общается.
Национальность супругов связана не только с определенным поэтическим настроением, которое хочет передать автор, но и намекает на невербальную передачу традиционных для практики дзен смыслов. Хотя эти люди представляются ему как пресвитериане, он упорно говорит им о том, что изучает буддизм, сам не осознавая почему. Общение с японцами происходит без лишних слов: соседи художника ведут себя как два настоящих учителя дзен, обучающих героя этому искусству, о чем он не догадывается.
Состояние сатори внезапно нисходит на него, когда в окне ортопедической мастерской он неожиданно увидел девушку:
«И тут-то это и случилось. Внезапно вспыхнуло гигантское солнце и полетело прямо мне в переносицу со скоростью девяноста трех миллионов миль в секунду. Ослепленный и страшно перепуганный, я уперся в стекло витрины, чтобы не упасть. Вспышка длилась несколько секунд. Когда ослепление прошло, девушки уже не было».
Так Сэлинджер описывает состояние сатори. Главный герой постигает вещи такими, какие они есть. Он сливается с миром, переосмысляет отношение к нему и начинает открывать свое подлинное Я. Почему же сатори случается с главным героем?
Состояние сатори было бы невозможно достичь без наставлений его учителей. Сатори характеризуется внезапностью и непреднамеренностью, человек не знает, когда оно произойдет. Однако, в тоже время сатори неотделимо от поступков, достижении сатори вплетено в повседневные действия, оно обнаруживает их значение, открывает перед человеком новую жизнь в гармонии с дзен.
В произведениях Сэлинджера герои переживают сатори неожиданно не только для себя, но и для читателя, одновременно с этим происходит преображение героев, они открывают духовное богатство, которое наделяет их жизнь смыслом. Мы никогда не узнаем, переживал ли автор подобные религиозные состояния, но вероятно, философия дзен-буддизма позволила ему примирить человека с бытием.
Сэлинджер не говорит нам о дзен-буддизме напрямую, его задача погрузить читателя в эстетику дзен при помощи символов, смысл которых может оказаться неясным.
Дзен и внимание к вещам
В японской культуре, особенно в дзен, новые вещи не особо ценятся. Новая вещь – это чистая вещь, а значит — пустая. Каждый предмет обладает своей историей, и чем он древнее, тем выше его ценность. Задача человека в дзен-буддизме — увидеть полноту, историчность, своеобразие каждой вещи. Нельзя назвать одну вещь более ценной, чем другую. Человек входит в определенное состояние гармонии с миром и каждой вещью в нем. Такое переживание пространства как единого целого интересно и непонятно человеку западной культуры.
Обретение свободы есть начало жизни
Жизнь в дзен начинается с переживания сатори- обретения нового взгляда на мир, или просветления. Его можно определить как «интуитивный взгляд вовнутрь, в противовес интеллектуальному и логическому пониманию. В любом случае, сатори обозначает открытие нового мира, точнее, новое его восприятие, не замутненное противоречиями дуализма». Это призыв к освобождению от уз понятийного аппарата для подлинного бытия.
Главная цель человека в дзен – освобождение. Сатори – это один из способов разрешения противоречия между человеком и обществом. Уход в созерцание не есть отшельничество, это особая духовная практика, способная защитить от низкого и суетливого мира. Сэлинджер считает постижение сатори переломным мгновением в духовном развитии, точкой невозврата в привычный обывательский мир, обретением гармонии, снимающем даже вопросы о жизни и смерти, позволяющим эстетизировать не только окурок, лежащий в конверте, но и собственное самоубийство – как физическое, так и социальное.
Дж. Д. Сэлинджер не перестал писать, даже когда разорвал связь с суетным миром лжи и лицемерия, это был его способ уединения, тот самый способ стать великим свободным Я, к которому он так стремился еще со школьных времен. Сэлинджер познал славу, но предпочел духовную жизнь мирской, оставив скрытое послание для будущих поколений в своих произведениях.
Источник: Monocler.
Смотрите также: